(no subject)

Сны я запоминаю очень редко. Вероятно из-за того, что преступно недосыпаю. В результате все, что достается мне утром - расплывчатое ощущение, что только что отсмотренный сон был дурацким, с легким налетом паранойи и накопившихся за день треволнений.

А тут вдруг отчетливо помню, что снился мне Лукьяненко. Ну да, тот самый, который "граждане хулиганы, тунеядцы, алкоголики, всем выйти из Сумрака!" Сидим мы с ним, зачицца, и вполне куртуазно беседуем на общеисторические и культурологические темы. И даже от усатой его физиономии меня ничуть не воротит. Что-то такое мы с ним обсуждали... Польшу что ли, которая в века былые постоянно находилась под кем-то, потому что из-за пресловутого своего "хонора" (который по сути своей есть "честь") шановные паны лыцари не могли между собой договориться даже в самые мм... критические для отчизны дни.

Но в какой-то момент я понимаю, что вот сейчас у меня в голове закончатся все умные слова и наукообразные термины (да и дат я никаких не помню ваще), и начнется Стыдобища В Полный Рост, потому что вести дискуссию с Лукьяненко на равных я не смогу. Вот позорище-то будет, о-го-го. Почему-то возможность опозориться подобным образом перед, скажем, Стругацкими меня не очень смущает, а вот перед Лукьяненкой как-то не хочется. Возмутится Великий Писатель Земли Русской и пошлет меня, вместе с моими сиськами и нерозовой кофточкой. И, в общем-то, будет где-то прав.

Интересно, это мне такая байда привиделась, потому что я наануне весь день кофе с коньяком пила (не пьянства ради, а здоровья для) или просто крыша медленно отъезжает (с пятого пути, номерация вагонов произвольная) по направлению к Кащенко?

(no subject)

Сны я запоминаю очень редко. Вероятно из-за того, что преступно недосыпаю. В результате все, что достается мне утром - расплывчатое ощущение, что только что отсмотренный сон был дурацким, с легким налетом паранойи и накопившихся за день треволнений.

А тут вдруг отчетливо помню, что снился мне Лукьяненко. Ну да, тот самый, который "граждане хулиганы, тунеядцы, алкоголики, всем выйти из Сумрака!" Сидим мы с ним, зачицца, и вполне куртуазно беседуем на общеисторические и культурологические темы. И даже от усатой его физиономии меня ничуть не воротит. Что-то такое мы с ним обсуждали... Польшу что ли, которая в века былые постоянно находилась под кем-то, потому что из-за пресловутого своего "хонора" (который по сути своей есть "честь") шановные паны лыцари не могли между собой договориться даже в самые мм... критические для отчизны дни.

Но в какой-то момент я понимаю, что вот сейчас у меня в голове закончатся все умные слова и наукообразные термины (да и дат я никаких не помню ваще), и начнется Стыдобища В Полный Рост, потому что вести дискуссию с Лукьяненко на равных я не смогу. Вот позорище-то будет, о-го-го. Почему-то возможность опозориться подобным образом перед, скажем, Стругацкими меня не очень смущает, а вот перед Лукьяненкой как-то не хочется. Возмутится Великий Писатель Земли Русской и пошлет меня, вместе с моими сиськами и нерозовой кофточкой. И, в общем-то, будет где-то прав.

Интересно, это мне такая байда привиделась, потому что я наануне весь день кофе с коньяком пила (не пьянства ради, а здоровья для) или просто крыша медленно отъезжает (с пятого пути, номерация вагонов произвольная) по направлению к Кащенко?